Про ЛЮБОff/on - Страница 51

К оглавлению

Похоже, у нас снова появится шанс перешагнуть десятипроцентный порог на выборах.

– Почему нет Брежнева? – спросил я у Димки.

– У него депрессия.

– Пусть он примет участие в митингах. А депрессия – это даже нормально. У нас же несчастье.

Димка посмотрел на меня и отвел глаза.

– Несчастье, – повторил я.

– Да он рыдал вчера.

– Пусть только перед прессой не рыдает. А то с него станется.

Я отправил водителя домой с цветами. Велел купить самый огромный букет.

– Вся желтая пресса приписывает покушение на тебя Ильину, – сообщил Димка.

– Молодцы.

Звонили из прокуратуры.

Делились информацией о ходе следствия.

Им надо будет встретиться с Ладой и, скорее всего, с Дашей.

Иваныч сообщил мне, откуда Лада знала о моих передвижениях. Сигнализация «Цезарь-Сателлит». Тупой баран. Наверное, я при ней называл пароль. Чуть не потерял из-за этого жену.

Я позвонил Ладе:

– Что делаешь, дорогая?

– Перевариваю.

– Что конкретно?

– Твои цветы и твои блинчики.

– И как?

– Под впечатлением и того и другого.

– Это только начало.

– Ты меня пугаешь.

– Что мы делаем сегодня вечером?

– «Мы»?

– Конечно мы. К сожалению, из соображений политкорректности я не смогу пригласить тебя на ужин…

– Ничего страшного, я привыкла…

– …в ресторан. Но я приглашаю тебя на ужин домой. Со свечами. Причем ужин я приготовлю сам. Как раньше, помнишь?

– Влад, я люблю тебя.

– И я тебя люблю.

– Я тебя больше.

– Договорились, ты – больше.

– Дурак.

– Конечно, дурак. Кто еще любит собственную жену спустя пятнадцать лет?

– У меня такое хорошее настроение…

– Тебе больше его никто не испортит.

Позвонили из издательства.

Вчера был Международный день детской книги.

Мы спонсировали отправку книг в шестьдесят детских домов по всей России.

Издательству исполняется десять лет, и они хотят провести грандиозную благотворительную акцию. С нашим участием.

Я приготовил на ужин ризотто с каракатицей. Лада сидела на кухонном столе и язвила.

Домработница каждые пять минут боязливо заглядывала в дверь.

– А на десерт? – громко интересовалась Лада. – Что я буду есть на десерт?

– Смотрела «Девять с половиной недель»? Вот такой у тебя будет десерт.

– А это не слишком жирненько?

– Для тебя, конечно, слишком, но так уж и быть.

– Ах, вот как! Для меня жирненько?

Лада прыгнула мне на спину. От неожиданности я еле удержался на ногах.

– Это для тебя жирненько!

Домработница наконец набралась смелости и зашла на кухню. Но на этом ее смелость закончилась. Она стояла посередине и растерянно молчала.

– Зита, все нормально, – сказал я, и Лада подошла к ней поближе, чтобы подхватить ее в случае неожиданного обморока.

– Спасибо, – пролепетала Зита.

– Мы готовим ризотто, а вы потом обязательно его попробуйте, – улыбнулась Лада.

Зита недоверчиво покосилась на сковородку.

– Вкусно, вкусно, – пообещал я. – Может, конечно, не так вкусно, как вы готовите, но тоже ничего.

– Так я не нужна? – уточнила Зита.

– Не нужна, не нужна. Мы сами. – Лада обняла меня, как только за домработницей закрылась дверь.

Мы целовались, а я в это время правой рукой помешивал морепродукты на сковородке. А Лада правой рукой расстегивала мой ремень. Потому что левой она доставала рис из шкафчика.

Снег уже давно сошел, кое-где появилась трава, и под первыми лучами весеннего солнца даже уже начали распускаться цветы.

Перезвон колоколов на Ваганьковском кладбище объединял прошлое с настоящим. А настоящее с вечным. И пока колокола не смолкли, вечное казалось единственно ценным.

На похоронах Ленин папа поклялся найти убийцу. И отомстить.

Огромные столетние сосны тянулись к небу так же, как наши глаза и, скорее всего, наши души.

Я бросил на дно могилы горсть свежей земли. Как и все остальные.

В храме я зажег свечу и долго смотрел на пламя. Оно дергалось, будто в агонии. Говорят, что свеча – это немая молитва. Моя свеча кричала. А может быть, просто был сквозняк.

Позвонила Лада. Сообщила, что ее подруга, которая живет в Париже, родила. Двойню. И хочет, чтобы Лада стала крестной. Нас приглашают на крестины.

– Дорогой! Представляешь, как здорово! А ты будешь крестным! Это будут самые настоящие наши крестные дети! И мы будем о них заботиться!

– А когда крестины? – Я был в Думе, приехал проверить, как идет ремонт в моем будущем кабинете. Пока только меняли пол.

– Послезавтра. Такая спешка потому, что Мишель слегка приболел, и они хотят быстро их окрестить. Так батюшка посоветовал. Скажи, какое очаровательное имя – Мишель?

Я никак не мог полететь в Париж.

– Очаровательное.

– А малышку зовут Жанной. Я позвоню секретарше, скажу, чтобы она занялась билетами?

– Лад…

– Что?

– Я не уверен, что смогу полететь…

– Не уверен? – переспросила Лада, и я понял, что она сейчас расплачется.

– Ты же знаешь, у меня работа…

– Да, знаю. Ладно. Я скажу, чтобы она поискала другого крестного отца.

Лада повесила трубку.

Почему всегда все так не вовремя происходит?

Я набрал Ладу:

– Лад, давай знаешь как сделаем?

– Как? – Она делала вид, что не плачет.

– Улетим завтра ночным рейсом, утром там, крестины же утром?

– Утром.

– А потом я вернусь в Москву, а ты, если хочешь, останешься еще на пару дней.

– Хочу. Я хочу побыть с детьми.

– Ну и отлично.

– Я люблю тебя. Как здорово! – Я даже убрал трубку от уха, чтобы не оглохнуть.

– И я тебя.

Зашел Димка и удивленно уставился на мою улыбающуюся физиономию.