Про ЛЮБОff/on - Страница 42

К оглавлению

Она опять где-то бросила свою машину. Около какого-то очередного ночного клуба.

У меня было только одно условие – больше чем бокал вина за рулем не выпивать.

Видимо, выпила больше.

Они у толстого Ларчика. С Дашей.

Я сам за ней заехал. Лада не спустилась.

Повторял все эти идиотские звуки и учил тупые скороговорки.

Смеялся и дразнил ее.

Она краснела и иногда дерзила.

В понедельник Лада объявила, что у нее начинается пост. Она подарила домработнице книгу о вегетарианской диете.

Ее пост продлится до 22 апреля.

Это будет строгий пост. В нем не будет ни мучного, ни жареного, ни мясного, ни секса.

– Дорогая, ты с ума сошла? Полтора месяца без секса?

Да она сама столько не выдержит.

– Я бы на твоем месте тоже придерживалась бы поста.

– Мне кажется, я пока не готов.

– А зря.

– Лад, я понимаю – мясо. Что там еще? Мучное. Но при чем тут секс?

– Ну это же не я придумала.

– А мне-то что делать?

– Я тебе сказала.

– У тебя крыша поехала от пьянства.

– После этих слов я бы рекомендовала тебе бежать в церковь и ставить свечки. И знаешь что?

– Что?

– Будь добр относиться с уважением к тому, что я делаю.

Во вторник Лада продемонстрировала мне билет бизнес-класса Москва-Цюрих. На завтра.

– Я улетаю с Валькой в горы. На десять дней.

– Это потому, что на беременных и странствующих пост не распространяется?

У Лады было отличное настроение. Она хихикала, рассматривая свой сноубордический костюм.

– Это, кстати, тоже серьезный плюс. А поскольку забеременеть я не могу, то приходится путешествовать.

У меня никогда не будет детей. Диагноз – аспермия. Не лечится.

Соответственно у Лады никогда не будет детей.

И она никогда не сможет сослаться на беременность во время поста.

Я предупредил ее об этом до того, как сделал ей предложение.

– Это точно не лечится? – Она смотрела на меня с ужасом.

– Точно.

Она сказала, что ей надо подумать. Я согласился.

Она не звонила четыре дня.

Я решил, что никогда уже не увижу ее. Я не выпускал из рук телефон ни на минуту.

Она позвонила ночью, когда я уже спал. Телефон лежал рядом с подушкой.

– Я не поняла, ты вообще сделал мне предложение?

– Пока нет.

– Ах вот как! – И она повесила трубку.

Через полчаса я был у нее. И в моей машине было столько цветов, сколько могло в ней уместиться.

Лада сказала, что мы возьмем несколько букетов, а за остальными спустимся утром.

Утром Ладин сосед, сочувственно наблюдая, как мы таскаем цветы из машины, сочувствующе поинтересовался:

– Что, цветочная палатка прогорела?

Лада собирала вещи.

– Но через неделю – Восьмое марта! Ты хочешь уехать на Восьмое марта?

– А смысл мне оставаться? Ты все равно меня не поздравишь и весь день проведешь в банке.

– А если я обещаю тебя поздравить и вообще не ходить в банк?

– Поздно. На самом деле я думаю, что в душе ты мне благодарен. Я избавлю тебя от огромной головной боли под названием Восьмое марта.

– Спасибо, дорогая.

– Не за что, дорогой.

Сразу же после выборов займусь своей семейной жизнью.

20

– Да?

– Насть?

– О, привет! Как дела?

– Ничего. Сейчас ругалась с домработницей.

– А чего она?

– Да раздражает меня, носки один в другой засовывает! Я ей тысячу раз это говорила! Ужас!

– Во-во. А моя и чулки так складывает.

– Да эта тоже, блин!

– Ты чего сегодня будешь делать?

– Не знаю. У меня машина в сервисе. Надо забирать ехать.

– Лад, а чего ты водителя не заведешь? Я не представляю, как самой по сервисам ездить!

– Ну, я у Влада беру, когда надо.

– А выпивать? Ты же вечно ее бросаешь где-нибудь!

– Зато никто не знает, где я и с кем.

– Тоже правильно. Все-таки они все стучат.

– Ага.

– Тебе массажист не нужен? Клевый!

– Нужен.

– Он делает аюрведический массаж.

– Это как?

– Скраб сначала, потом массаж и растяжка.

– Как тайский?

– Ну, такое – все вместе.

– Мне надо стол купить.

– Ольга купила. За тринадцать тысяч. Он там с подогревом, весь электрический, какие-то валики, еще чего-то.

– Клево.

– Ага. Я возьму у нее адрес.

– Возьми.

– Ну, ладно, заберешь машину, звони, окей?

– Окей.

Я взял Дашу, и мы поехали к Толику на шашлык.

Зима наконец-то закончилась. От нее остались только грязные разводы на когда-то белоснежном фасаде Толикова дома. И утренние морозы.

Пили виски. Пить на улице хорошо тем, что можно выпить много.

И свежий воздух – полезно.

Пели караоке. Я спел всего одну песню – «Орел». Но с душой.

Даша не пела.

Она пила вино и болтала с девушками. Надеюсь, мне не придется нести ее на себе.

В машине начали целоваться. Наверняка утром буду жалеть.

Поднялись к Даше домой.

Она сварила отвратительные пельмени.

Я все их съел.

После длительного препирательства я лег спать в комнате ее подруги.

Когда я проснулся и открыл глаза, то сначала испугался.

Рядом с моей тяжелой гудящей головой лежало несколько розовых подушек-сердечек. На окне стояла нарядная кукла в золотой короне. Одеяло было с кружевами.

Гнетущая тишина давила на уши.

Я подумал, что я в раю. Может, я умер? И это ад? Хотя все указывало на то, что это скорее рай. Для девочек.

Тогда где они?

Открылась дверь, и появилась Даша.

Слава богу, я не умер.

Я искренне обрадовался Даше, и она это оценила.

Утренний секс – обычно лучшее, что случается за весь день. Если, конечно, это – хороший секс.

Но самый главный его плюс в том, что ты думаешь: если уж утро началось так прекрасно, то каков будет день! Обманчивое ожидание.